Наблюдая по печати из своей изолированности за постепенными, медленными, но надежными успехами идей подлинного ленинизма в Америке и Европе, я не раз говорил друзьям: близится момент, когда принципиальное "качество" этой международной тенденции начнет превращаться в массовое "количество"; этот момент должен будет прозвучать в ушах сталинцев, как сигнал смертельной опасности: ибо одно дело раздавить революционную марксистскую группировку тяжестью бюрократического аппарата в период революционного отлива, усталости, разочарования и упадка масс; другое дело -- вытеснить из мирового рабочего авангарда сталинский суррогат "большевизма" силой марксистской критики. Но именно поэтому -- так говорилось не раз в беседах и письмах -- сталинская верхушка не сможет пассивно дожидаться торжества ленинизма. Она должна будет принять "свои" меры. Конечно, не меры идейного порядка: здесь ее бессилие настолько очевидно, что Сталин за последние годы вообще перестал высказываться по вопросам международного рабочего движения. "Свои" меры для Сталина значит: усиление репрессий; новые более чудовищные формы амальгам; наконец, союз с буржуазной полицией против ленинцев, на основе взаимных услуг.
Уже очень скоро после убийства Кирова, когда все были еще уверены, что дело идет о белогвардейском покушении, кто-то из друзей прислал мне из Женевы циркулярное письмо Интернационального Секретариата Международной Лиги коммунистов-интернационалистов, посвященное кровавому акту в Смольном. Ссылаясь на затяжку расследованья и крайне двусмысленный тон первых кремлевских сообщений, И. С. высказывал, уже в пост-скриптуме, предположение: не совершается ли в ГПУ подготовка какой-либо новой грандиозной амальгамы против "троцкистов". Циркуляр И. С., помеченный 10 декабря, имеется несомненно во всех частях света. Правда, сам И. С. оговаривал свою гипотезу в том смысле, что такая амальгама, хоть и возможна, но все же "мало вероятна". Однако, "мало вероятное" осуществилось. Когда появилось первое сообщение о том, что Николаев принадлежал некогда к ленинградской оппозиции 1926 года, сомнениям не оставалось больше места. Новая травля против Зиновьева -- Каменева не замедлила последовать. Тогда же, в беседе с одним из друзей (извиняюсь за эти личные подробности, но они необходимы для понимания психологической подоплеки дела) я сказал: "на этом этапе дело не остановится; завтра они выдвинут троцкизм". Для такого предсказания поистине не нужно было быть пророком. Полученный через два-три дня номер Temps от 25 декабря заключал в телеграмме из Москвы такое сообщение: "Надо заметить,... что в течение нескольких дней имя Троцкого все чаще и чаще произносится рядом с именем Зиновьева.*1 Труп Кирова и группа Зиновьева становятся таким образом подготовительными ступенями для более широкого и смелого замысла: удара по международному ленинизму.
Какой характер должен принять ближайший удар, этот вопрос не решен, окончательно, может быть даже и в самом узком кругу заговорщиков (Сталин -- Ягода -- Ярославский и Ко). Многое зависит от дальнейшего хода событий. Но одно ясно: недостатка ни в злой воле, ни в материальных средствах у заговорщиков нет. Рост международного ленинизма будет подстегивать их злую волю каждый день. Нельзя поэтому исключать заранее ни одной из тех гипотез, которые сами собой напрашиваются на основании создавшейся обстановки. Но какой путь ни будет подсказан ходом событий и творческим воображением Сталина -- Ягоды, подготовка "общественного мнения" будет идти по линии опасностей терроризма, угрожающих со стороны "троцкистов" порядку и миру в Европе. L'Humanite уже пишет о "троцкистской террористической группе" в Ленинграде: лакеи всегда забегают впереди господ.
Перерезать дорогу подготовляемым новым амальгамам можно только одним путем: разоблачить замысел заранее. Сталинцы обрабатывают общественное мнение международной полиции, на предмет высылок, выдач, арестов и других более решительных действий. Ленинцы должны подготовить к возможным событиям общественное мнение пролетариата. В данном случае, как и в других, надо открыто сказать то, что есть. Этой задаче должно служить, в частности, и настоящее письмо.
*1 Весьма дружественный Сталину Temps подчеркивает тут же, что в числе арестованных зиновьевцев находится известный "троцкист" Евдокимов. На самом деле Евдокимов является одним из основных членов группы Зиновьева. "Троцкистом" он никогда не был. Дела это, конечно, не меняет. Но нельзя не отметить, что таким мелким фальсификациям, совершаемым через посредство дружественной прессы, нет числа.