(К процессу меньшевиков)
Связь меньшевиков с вредителями, с одной стороны, с империалистской буржуазией, с другой, не представляет ничего неожиданного. Раскрытие этой связи, неопровержимо засвидетельствованной показаниями членов меньшевистского центра, имеет, однако, большое демонстративное значение, ибо снова показывает, притом в исключительно яркой форме, что политическая линия, какими бы демократическими абстракциями ее не прикрывать, неизбежно наполняется классовым содержанием и обростает классовой плотью. Нельзя итти к "чистой" демократии, не идя к капитализму. Нельзя итти к капитализму, не превращаясь в агентуру империалистской буржуазии. По классовому содержанию роль меньшевиков в СССР ничем не отличается от роли лейбористов Великобритании, социал-демократов в Германии. Форма другая, методы иные, суть одна. Борьба с социал-демократией есть борьба с демократическим флангом империализма.
Есть, однако, в процессе меньшевиков обстоятельство, которое на первый взгляд может показаться второстепенным или вообще ускользнуть от внимания, но которое на самом деле освещает расположение политических фигур на доске неожиданно ярким светом. Все обвиняемые находятся в возрасте от 45 до 56 лет, лишь двум из них, самым младшим, 39 и 41 год. Пред нами представители старшего поколения меньшевиков, основатели меньшевизма, его теоретические и практические руководители во время первой революции, в годы реакции, в период войны, в месяцы Февральской революции и в первые годы большевистского режима. В партийном стаже у всех у них есть, однако, перерыв, совпадающий с известным периодом советского режима. Все 14 подсудимых, может быть за одним мало характерным исключением, прерывали на несколько лет, от 3 до 9, связь с меньшевистской партией, причем большинство из них работало в этот период в советских учреждениях не по директивам меньшевистского центра, а на основе официального курса. В период от 23/24 г. до 26/27 годов почти никто из обвиняемых не поддерживал даже формальных связей с меньшевистской партией и ее заграничным центром. Восстановление официальной меньшевистской организации произошло по инициативе обвиняемых лишь за последние три года.
Первой фигурой процесса является Громан. Его связь с меньшевистской партией, виднейшим экономическим вдохновителем которой он являлся, обрывается в 22-м году, т. е. в тот период, когда больной Ленин отстраняется от работы, и в аппарате начинается полускрытая, но очень напряженная подготовка борьбы против "троцкизма". Громан возвращается в ряды меньшевиков в 1926 г. Гинзбург, долгое время вдохновлявший ВСНХ, вернулся в ряды меньшевиков после шестилетнего перерыва в 1927 г., как и второй столп ВСНХ, Соколовский. Остальные возвращались в 28-м, некоторые же только в 29-м году. "Союзное бюро", т. е. внутренний Центральный комитет меньшевиков, окончательно оформилось, по словам обвинительного акта, в начале 1928 года. Значение этой даты выступит перед нами во всей яркости, если мы приведем следующие слова обвинительного акта: "Эволюцию от мирных установок 1924 года к установке на вооруженное восстание внутри страны и вооруженную интервенцию извне представляет собою история развития меньшевистской социал-демократии за период от 1924 до 1930 г.".
Теперь все становится ясным. Именно в те годы, когда сталинская бюрократия вела все более и более "вооруженную" борьбу против левой оппозиции, меньшевики разоружались и либо совершенно порывали с партией, считая, что все необходимое делается и без них, либо занимались мирной, комнатной политикой, которая опять-таки сводилась к надеждам на буржуазную эволюцию большевиков. Предпосылкой примирения меньшевиков со сталинским режимом являлся погром левой оппозиции. Таков основной факт, сухо, но отчетливо запротоколированный обвинительным актом от 23 февраля 1931 г.
Когда начался левый курс Сталина? 15 февраля 1928 года, когда он был впервые открыто провозглашен в передовой статье "Правды". Союзное Бюро меньшевиков, как мы уже знаем, окончательно сложилось в начале 1928 года. Политические узлы двух процессов совпадают полностью. В тот момент, когда сталинская бюрократия, страшась разгромленной, но не побежденной левой оппозиции, увидела себя вынужденной круто повернуть влево, меньшевики сплачиваются под знаменем борьбы за низвержение советской системы.
Обвинительный акт по делу специалистов-вредителей устанавливал, опираясь на показания подсудимых, что в период 1923 -- 1928 годов главная работа инженеров-вредителей в Госплане, в ВСНХ и в других руководящих хозяйственных центрах, состояла в искусственном замедлении темпов индустриализации и коллективизации. Именно на основании технических и экономических доводов Рамзина и Осадчего, с одной стороны, Громана, Гинзбурга и Соколовского, с другой, ЦК вел бешеную травлю против "сверхиндустриализаторов" в защиту мнимой ленинской линии. По поводу темпов индустриализации главный обвиняемый Рамзин показывал: "Основные органы, решающие данные вопросы, целиком находились в руках промпартии". Меньшевики только обслуживали задания заграничного промышленного центра. В своей борьбе против оппозиции Сталин являлся рупором блока двух партий: меньшевистской и промышленной.
С 28-го года, по показаниям Рамзина и др., легальное вредительство, в форме искусственного замедления темпов индустриализации, стало невозможным, в виду слишком крутого поворота официальной политики. Именно в этот момент оформляется меньшевистское "Союзное бюро" и делает крутой поворот в своих методах борьбы с советской властью. Оно сближается с контр-революционными специалистами и эмигрантской буржуазией.
Серьезных и устойчивых линий две: империалистской буржуазии и революционного пролетариата. Меньшевизм является демократическим прикрытием первой линии. Сталинизм является центристским извращением второй. В разгар борьбы против последовательно-революционной пролетарской фракции центристы состояли в неоформленном, но тем более действительном блоке с меньшевиками, причем центристы бессознательно, а меньшевики сознательно выполняли задания заграничного капиталистического штаба. С момента, когда, под давлением левой оппозиции, центристская линия совершила крутой загиб влево, -- начало 1928 года, -- меньшевики круто повернули в сторону прямого блока с мировой буржуазией. Таково подлинное и бесспорное распределение главных фигур на политической доске.
Рамзины, Осадчие, как и многие меньшевики, принесли покаяние. В какой мере оно искренно не представляет для нас большого интереса. Можно, однако, не сомневаться, что следующий процесс раскроет руку вредителей в нынешнем бесшабашном разгоне темпов, несогласованных между собою, в сплошной коллективизации, в административном раскулачивании, и обнаружит что, если меньшевистские экономисты в течение 23 -- 28 г.г. справедливо видели в задержке индустриализации путь к буржуазному перерождению советской системы, то с 28-го года многие из них стали настоящими сверхиндустриализаторами, чтобы путем хозяйственного авантюризма подготовить политическое крушение диктатуры пролетариата.
Предвосхитить содержание этого будущего, третьего обвинительного акта можно именно потому, что два первые обвинительные акта с поразительной ясностью показывают нам распределение классовых фигур на политической доске.
11-ое марта 1931 г.