7 ноября 1928 г. Г. И. Мясников -- руководитель так называемой "рабочей группы", автор манифеста этой группы, старый большевик, исключенный из партии в 1922 г. -- бежал из Эривани, где находился в ссылке, -- в Персию. Там (под давлением сталинской дипломатии) персидской полицией Г. Мясников был арестован и в ужасающих условиях просидел в тюрьме шесть месяцев.
В начале мая персидская полиция выслала Г. И. Мясникова -- без визы и без паспорта -- в Турцию. Здесь (г. Эрзерум) ему было отказано в разрешении ехать в Стамбул. Более того. Турецкая полиция продолжила дело персидской: Г. Мясников был выслан в гор. Амасию, где находится под надзором и по сей день.
В ответ на ходатайство больного Мясникова ему была дана виза в Германию. Затем неожиданно взята обратно. Об'яснения этого факта, как сообщают, кроятся в гнусных обвинениях, выдвинутых против Г. Мясникова (что он, якобы растратил государственные деньги, является "шпионом" и проч.).
Взгляды Г. И. Мясникова далеки от наших. Но всякий, кто знает его прошлое, содрогнется от отвращения пред бесстыдной ложью сталинцев по адресу Мясникова.
С 15 августа с. г. начал выходить в Париже еженедельный орган- французской коммунистической оппозиции -- "Веритэ" (Правда). Редакция "Веритэ" возглавляется т. А. Росмер -- одним из руководителей французской компартии и Коминтерна в ленинский период. О характере и целях журнала сказано в письмах т. Троцкаго, печатаемых в этом номере.
-- С октября с. г. должен начать выходить международный теоретический ежемесячник коммунистической левой оппозиции -- "Оппозиция".
"А) В вопросе об термидоре, как центральном вопросе. Тенденция к термидорианскому перерождению партии и ее руководящих учреждений выражается в следующих моментах: а) клич, что часть пролетариата, олицетворяемая оппозицией, хочет грабить крестьянство (это подготовляет использование крестьянской нашей армии против части нашей партии и нажим на пролетариат вообще за "неумеренность" его требований). б) линия на поднятие производительных сил вообще, без учета того, в каком направленiи оно идет, в социалистическом или капиталистическом. в) линия развития промышленности без постоянной заботы об улучшении положения пролетариата и усилении его действительного участия в руководстве промышленностью, г) линия увеличения веса партаппарата в противоположность низовым партийным организациям, нашедшая свою классическую формулировку в заявлении Сталина на пленуме: "эти кадры могут быть сняты только гражданской войной", которое (заявление является классической формулой отрыва власти от партии и от пролетариата, классической формулой бонапартистского переворота, д) во внешней политике, проэктируемой Сокольниковым -- эти тенденции надо открыто назвать термидорианскими, указать сферу их влияния в партии ("звенья") и сказать открыто, что они находят в ЦК полное выражение в правом его крыле (Рыков, Калинин, Ворошилов, Сокольников) и отчасти в центре (Сталин). Надо открыто сказать, что термидорианские тенденции растут, осознают себя, хотя не выступают еще с общей продуманной формулировкой. Вывести их наружу прямая обязанность оппозиции, ибо первые сильные кулацкие движения или война могут привести в кратчайший срок к их кристализации, т. е. поставить вопрос ребром о таких социальных и политических сдвигах, которые привели бы к изменению социальной природы нашего государства.
Всякое разводнение этих идей, умалчивание по тактическим соображениям не даст ничего кроме ослабления. Кризис, который переживает наша партия, означает тяжелый кризис революции на много лет. В таком кризисе единственная реальная установка это установка на единомышленников, продумавших вопросы до конца и готовых принять за это все удары. Действовать на мякину можно только выкристализовав ядро знающих, чего хотят, и беззаветно борющихся за свои цели. Маневрирование необходимо, но оно предполагает наличие упругого маневрирующего суб'екта".
"Термидорианская опасность в СССР, это опасность победы капитализма не путем низвержения власти рабочих и крестьян вооруженной интервенцией мировой буржуазии, и не путем восстания капиталистических элементов, а через медленное сползание соввласти с рельс пролетарской политики на путь мелко-буржуазной. Называя эту опасность перерождения термидорианской, никто не предполагает, что должны повториться те же самые события, которые разыгрались во время французской революции. Сравнение это подчеркивает, что как во французской революции силы, остановившие ее развите вышли из партии якобинской, стоявшей во главе революции, точно также в партии большевистской, возглавившей октябрьский переворот, могут найтись силы, пытающиеся повернуть колесо истории назад к капитализму".
10 мая 1928 г. Радек пишет Преображенскому из Тобольска:
"Я отклоняю зиновьевщину и пятаковщину, как достоевщину. Они, вопреки убеждению, каются. Нельзя помочь рабочему классу враньемъ. "Оставшиеся должны говорить правду".
24 июня Радек пишет т. Троцкому:
"Никто не предполагает отказа от наших взглядов. Такой отказ был бы тем более смешным, что проверка истории доказала блестяще их правильность".
"Смилга впадает в другую крайность: не в содержании его точки зрения, а в тоне. Не можем мы говорить о центре теперь, как говорили вовремя врангелиады (т. е., когда Сталин пытался подкинуть оппозиции врангелевского офицера)".
"Вы ссылаетесь на мое письмо к т. Ваганьяну, которое вызвало видно у вас впечатление, что найдете у меня сочувствие. С февраля месяца во всех своих письмах к т. т. я подчеркивал, что не надо закрывать глаз на серьезные сдвиги, происходящие в политике партии. Эти письма вызвали у многих наших молодых тт. недоуменье и беспокойство. Они видно толковали их так, как толковали их вы. Толкование их было неверно. Вывод, который я делал, состоял в том, что надо нам в нашей установке (по отношению) к партии учесть, что лед тронулся, что сама партия начинает борьбу за исправление своей линии, и что, по крайней мере, часть ЦК в этом повороте поможет. Но я никогда не делал вывода, что ошибки УЖЕ исправлены, а тем менее, что историческая проверка доказала неправильность нашей общей установки.
Вы подходите к делу по обывательски, а не по большевистски, ибо ставите вопрос так, как будто дело идет (только) о формальном снятии шапки, а не о важнейшей политической уступке (со стороны капитулянтов. Ред.), сводящей на нет ту помощь, в которой партия на данной стадии нуждается, и которую мы обязаны ей оказать.
Вы, кающиеся лицемерно не сможете этой помощи оказать партии, ибо вам во всякий момент скажут: вы читаете по платформе, от которой вы отказались. Зиновьев и Каменев покаялись, якобы, для того, чтбы нести помощь партии, на деле посмели лишь одно: писать статьи против оппозиции. Это есть логика положения, ибо покаявшийся должен показать свое покаяние. Эта логика захватывает своим колесом уже и вас. Когда т. Сафаров обращает теперь копье против "исторического троцкизма", то бишь недооценки крестьянства -- он смешен, но эт шутовство политически и исторически необходимо.
Факт нашей ссылки -- есть политический факт, говорящий рабочим о ПРЕДЕЛАХ левого курса. Он говорит то же руководству партии, и мы убеждены, что мы, ссыльные будем более присутствовать внутри партии, чем те, которые отказались от себя для того, чтобы войти обратно в партию.
... в теперешний период, когда помочь партии можно только усилением ее политического сознания, лозунг: правда, еще раз правда, и только правда -- есть политическая необходимость для людей, видящих дальше своего носа. Ведь вопросы не решаются "вообще", а решаются для данной стадии, а в данной стадии судьбы левого курса решает сознание рядового партийца об источниках того зла, с которым партия хочет бороться. С точки зрения помощи этому сознанию, ваш шаг есть политическая ошибка.
В эпоху VI конгресса Коминтерна Радек -- Смилга вырабатывают собственные тезисы. Вот что там говорится:
"Основное противоречие этого зигзага (сталинцев) состоит в том, что, запоздало провозглашая некоторые положения оппозиции, руководители ВКП (б) проводят неслыханный террор против большевиков-ленинцев. Такая политика не сможет привести к серьезным результатам в смысле выпрямления линии партии. Глубоко ошибаются те, которые подобно Пятакову и др. спешат ПУТЕМ ПРЕДАТЕЛЬСТВА ХОРОНИТЬ СВОЕ ПРОШЛОЕ. Политическая правота оппозиции может стать достоянием широких пролетарских масс только в том случае, если мы будем беспощадно разоблачать противоречия этого зигзага и его непоследовательность. Левый зигзаг есть отражение некоторых положений оппозиции в кривом зеркале. Вынужденное признание нашей правоты со стороны центристов должно привести не к капитуляции, а к политическому наступлению...
"Оппозиция отказывается нести ответственность за нынешнюю политику.
"Большевики-ленинцы будут выигрывать только в том случае, если они поймут необходимость совершенно самостоятельной политики по отношению к обеим борющимся фракциям большинства".
В это же время (середина 1928) Смилга пишет т. Троцкому:
"... У нас в Сибири идут весьма оживленные разговоры насчет нынешнего внутреннего "левого" курса. По моему нет ничего более ошибочного, как представление о "левом" зигзаге, как о последовательном левом курсе.
... Не лучше, по моему, обстоят дела в Коминтерне. Левая словесность плюс террор против наших друзей. Здесь также задача состоит в организации большевиков-ленинцев, а не стремление в центристское болото. Наши друзья, критикуя руководство ВКП, должны признавать громадное об'ективное значение СССР и октябрьской революции для дела коммунистического пролетариата".
"... Проект этот (программы Коминтерна) есть theoretischer Zusammenbruch (теоретический крах), но не левосоциалдемократического типа, как вы утверждаете. С теоретической стороны его Zusammenbruch вообще не имеет направления. Можно сказать программа Мануильского, в части же практической, касающейся ответа на вопрос, что делать -- это лево-коммунистический Sprung (скачок) в небеса диктатуры".
"... Кроме основного политического порока, о котором писал в своих замечаниях, кроме победы социализма в одной стране, он (проект программы) содержит множество неряшливостей, халатных формулировок, вся восточная часть слабее слабого (не учитывает, напр., специфической роли городской мелкой буржуазии на Востоке)".
"Проект программы Коминтерна никуда не годен. Он в теоретической части ухудшает положение, поднимая до высот теории лозунг социализма в отдельной стране. Практически он не говорит, как вести правильную коммунистическую политику в странах, где нет непосредственно революционного положения. Если бы я был на Конгрессе, я не смотря на все это голосовал бы за программу, дав предварительно решительную критику. Но зачем я, не будучи на конгрессе, и будучи исключенным, должен вперед поздравлять с принятием программы, содержащей неленинские положения? Никуда это не годится".
"Проект программы никуда не годен", но... я за него голосовал бы... Тут весь Радек, как живой...
В самостоятельном Заявлении, поданном VI конгрессу Коминтерна, Радек и Смилга писали:
"Проект программы хоронит резолюцию IV конгресса, не дает никакого ответа на поставленные им задачи, если таким ответом не считать, что "надо обострять соответствующие лозунги". А это значит, что если бы проект программы КИ имел во всех прочих частях те преимущества, которые у него отсутствуют, то он бы за отсутствием ответа на самые спорные вопросы, был непригодным для тех целей, для которых вообще пишется программа. КИ очень нуждается в программе, но принятие этого проекта не удовлетворяет этой потребности и поэтому, вместо того, чтобы принимая его создавать фикцию, лучше отложить еще раз, как это ни прискорбно, открыть действительную свободную дискуссию над опубликованным проектом, привлечь к работе над новой программой все научные силы коммунистического движения и выработать документ, отвечающий не только на вопрос о том, какая должна быть политика коммунистов после взятия власти, но и на вопрос о том, как ее завоевать. Слабость проекта программы отражает состояние, в котором находится Коминтерн, механизацию его умственной жизни, отрыв его от практики национальных секций, распыление его идеологических сил".
Когда т. Троцкий указал Смилге на полную недостаточность этой критики, он ответил из Минусинска 26 июля (1928):
"Присмотревшись ближе к проекту программы, я убедился, что проект действительно плохой. Пожалуй, надо было его обругать сильнее. Смилга".
2 августа Радек пишет Врачеву:
"Ни на один момент не отказываясь от критики центра, мы будем поддерживать всякий его шаг против правых. Л. Д. прав, говоря, что дело идет не о соглашениях. Он прав, хотя бы уже потому, что о каком же соглашении может итти речь между тюремщиком и его жертвой?".
8-го августа Радек пишет т. Ф. Дингельштедту:
"Несколько слов о вашей оценке Смилги, Преображенского и моего заявления. Будучи в основном (?) согласны с этим заявлением, вы считаете, что выводы его доказывают готовность капитулировать на всяких условиях... Если бы Преобр. См. и я пришли к убеждению об ошибке в основах политики оппозиции, то мы бы в первую очередь известили об этом сосланных вместе с нами за общее дело товарищей. Если мы этого не делаем, то потому, что убеждены в правоте платформы. Разногласия, которые существуют в рядах оппозиции в русских вопросах чисто тактического характера и потому и Смилга и я, послав свое заявление, ибо текста заявления Л. Д. не имели, подписали заявление Л. Д. Тов. Преображенский хотел сделать то же самое. Рассылка писем о капитуляции есть легкомыслие, сеяние паники, недостойное старого революционера. Только благодаря тому, что вижу, что вы и некоторые другие переживаете идейный кризис, и что считаю своей обязанностью помочь выйти из него, отвечаю на письмо с подобными упреками. Когда подумаете и нервы Ваши придут в равновесие (а нам крепкие нервы необходимы, ибо эта ссылка чепуха по сравнении с тем, что нам еще придется увидеть впереди), то вам старому члену партии стыдно станет так терять голову. С комприветом. К. Р.".
Радек, который требует от других "крепких нервов" и учит их готовиться к дальнейшим испытаниям... Да, это поучительно!..
Ищенко, человек совершенно безыдейный, писал: "пятачиться я не собираюсь", а в то же время нетерпеливо рвался к капитуляции. Радек увещал Ищенко из Томска в письме от 8 авг. 1928 г.:
"... единство оппозиции более необходимо, чем когда либо. Поэтому я не согласен ни на какие дальнейшие авансы центру. К. Р.".
Это звучит гордо!
Капитулянские ноты самого Радека вызывали тем временем протесты со всех сторон. Молодые единомышленники спрашивали, не собирается ли Радек капитулировать ("встать на путь Пятакова"). 16 сент. Радек пишет по этому поводу из Томска: "Во всяком случае, окрики меня не удержат от исполнения долга. А кто на основе этой критики будет в дальнейшем болтать о подготовке пятаковщины, выставит себе свидетельство умственного убожества". Сердечно приветствую. К. Радек".
Кто же себе выставил свидетельство "умственного убожества"?
16 сентября Радек пишет ссыльным в Колпашево:
"Когда Сталин требует от нас признания наших "ошибок" и забытия его ошибок, это есть формула требования нашей капитуляции, как особого течения и подчинения нас центру. На этом условии он готов нас помиловать. Мы этого условия принять не можем, ибо это означало бы отказаться от того сознания, которое является результатом тяжелой борьбы последних лет, той борьбы, за которую мы заплатили ссылкой. Сознание это состоит в понимании, что борьба у нас в партии не есть результат разногласий мнений, а результат борьбы разных классовых прослоек в рамах ВКП и давления враждебных классовых сил на нее".
И далее:
"Преступление Зиновьева, Каменева, Пятакова, Сафарова состоит именно в том, что они не поняли, что разоружаться нельзя, даже на случай наилучшего хода событий, т. е. на случай исправления линии партии. Смешно считать, что они сделали это только из личной трусости. Тот факт, что люди, одна группа за другой, сегодня еще высказывались против капитуляции, а завтра шли на нее, что этот процесс повторяется несколько раз, -- все это показывает, что дело шло о каком то конфликте принципов, а не только о боязни репрессий и т. п. Боролись с собой два принципа: необходимость связи с существующим массовым революционным движением, конкретно говоря, с ВКП и необходимостью сохранения линии оппозиции, т. е. тех принципов, без которых это движение перестает быть пролетарским, большевистским. Потеря на долгое время связи с массовым движением есть смерть или вырождение для революционного политика. Отказ от идей, в правильности которых отошедшие от нас в глубине души и сегодня еще уверены, есть тоже политическая смерть. Конфликт этих двух принципов они решили разрешить хитростью. Вернись в партию и пока что спрячь идеи. А завтра, если партийная масса, под давлением обстоятельств начнет борьбу, то будет время развернуть знамя. Они забыли одно. Для того, чтобы партийная масса, вступая в борьбу без руководства, без определенной идеи, признала эти идеи, должен существовать испытанный в борьбе за эти идеи, умеющий их применять во всякой обстановке, заслуживший доверие этой массы кадр. И самые идеи не являются чем то данным раз на всегда. Их надо обновлять постоянно, сверяя с действительностью. Всей этой работы над идеями не может брать на себя группа, отказавшаяся от них публично. Конспиративно можно удержать технику, но не работу мысли. Законспирировать можно клику, но не идейное течение. Отказ от идей есть их хирение на одном месте. Или они (правящая фракция) сделают в ближайшие год-два решительный шаг влево, тогда они вернут нас в свои ряды, не требуя от нас отказа от наших большевистских взглядов, или они сделают решительный шаг направо, тогда, каким бы диким преследованиям мы ни подвергались, мы прорвемся к массам и массы к нам. Исходя из этой точки зрения, надо самым решительным образом отклонить всякую мысль о попытке вползти в партию, т. е. (войти в нее) за счет отказа от наших основных идей, выраженных в платформе, завоеванных, выстраданных нами в продолжении последних четырех лет. Я не знаю среди мне известных оппозиционеров товарищей, готовых пожертвовать нашими идеями, отказаться от них (бедняжка Радек! Редакция). Если такие есть, то, во-первых, их нет среди людей, которые представляли идейно и политически наше движение, и вообще нет их в количестве, имеющем политическое значение. Тот отход от нас, которого мы ожидали в момент разгрома, уже завершился. Когда указывают на заявление т. Преображенского о том, что мы должны принять ответственность за левый курс, то, как это показал дальнейший обмен мнений, это было только очень заостренным выражением необходимости поддержки левого курса. Несмотря на это, я такое заявление считаю ошибкой, как это и написал немедленно т. Преображенскому. Радек".
В это же время (начало осени) Радек пишет московским товарищам:
"Существуют ли у нас (оппозиции) правые уклоны? Если дело идет о каком-то слое оппозиции, который хотел бы вползти в легальность путем отречения от наших идей, то я такого слоя теперь у нас не вижу. Он был, но ушел с Зиновьевым и Пятаковым. Он может еще появиться, когда центр пойдет на лево. Тогда может возникнуть тенденция к слиянию с Центром. Теперь колебания на-право замечаются только у единиц.
"... полный вздор думать, что моя точка зрения состоит в расчете на избежание обострения с верхушкой партии, что она состоит в том, чтобы вползти в партию путем верхушечной комбинации.
"... Весь тактический расчет Зиновьева состоял в том, что новая волна в партии неминуема, мы-де встретим ее в ссылке, он-же будет легален. В окончательном счете Зиновьев ошибется. Решит правильная политика, решит доверие, которое мы себе завоюем нашей стойкостью, но на переходное время, известное промежуточное время, в дезориентированной, распотрошенной партии, которой является ВКП -- промежуточные группы будут сильны".
Две телеграммы Смилги т. Троцкому
От 18 мая:
"Предложения оценку Евгения (Преображенского) решительно отвергаем. Ответьте немедленно, Смилга, Альский Нечаев".
От 19 июня:
"В Томске виделся с Карлом (Радек), который тоже не согласен с Евгением. Сибиряки ы огромном большинстве против шатаний. Привет. Смилга".
8 июля Смилга пишет т. Троцкому о Радеке и Преображенском:
"История как будто разыгрывает второй, лучший вариант. Но и при этом варианте мы остаемся большевиками-ленинцами, а не превращаемся в центристов.
"Хорошее поддерживать всегда нужно. Но брать ответственность в целом за политику наших "оппонентов" -- слуга покорный. Не хочу быть Зиновьевым ни первого, ни второго издания. Радек сделал несколько опрометчивых шагов.
"Надеюсь, что и Преображенский откажется от своего прекраснодушия, социологизма и восторга от 107 статьи (неэквивалентный обмен!). Тогда все будет хорошо. До сегодняшнего дня его тезисы и письмо Карла принесли нам вред*1 Смилга".
Смилга не хотел быть Зиновьевым ни первого, ни второго издания. Это не помешало ему стать Зиновьевым... третьего издания.
"Мы упустили из виду, как показал нам опыт, что политика ЦК была и остается ленинской. Поэтому прав был XV с'езд партии, осудив за такую установку нашу платформу.
Исходя из вышесказанного, мы снимаем наши подписи с фракционных документов, заявляем о полной солидарности с генеральной линией партии и просим принять нас обратно в ея ряды". ("Правда", 13 июня 1929 г.).
... "Мы имеем сведения, что в Китае нашлись троцкисты, которые издают даже свой орган в Шанхае".
(Из речи Ююй-Вито на X плен. ИККИ, "Правда", ном. 181).