В знаменитой книге «The Road Ahead» Билл Гейтс еще в 1995 году предвидел возможное падение Микрософт: «Конец для лидера рынка может наступить очень быстро. Когда тебя вдруг выбросит из цикла положительной обратной связи, тогда зачастую уже слишком поздно что-то менять: в игру вступают все прелести отрицательной спирали». Многие из горячих поклонников Микрософт выступают с аргументами в стиле: «Микрософт победить невозможно». Видимо, они пропустили очень важное и подтвержденное опытом замечание их кумира, Билла Гейтса.
Современная экономическая теория предполагает, что, за редким исключением, именно конкуренция представляет собой наиболее движущую технический прогресс и повышение общего уровня жизни силу. В настоящее время Микрософт признана, в том числе и по решению суда, монополией. Эта монопольная власть позволяет Микрософт получать сверхприбыли (больше 30% от оборота), выпускать неэффективные, некачественные и дорогие программные продукты. Более того, в силу особенностей программной индустрии, таких как огромный эффект от масштаба, эта отрасль естественным образом монополизируется. Если бы не было Микрософт это место занял бы кто-то другой, но тоже обладающий монопольной властью. С развитием отрасли ситуация только ухудшается, поскольку барьер на вход все время повышается, и в конце концов останется только одна корпорация, обслуживающая весь спектр программных приложений от операционной системы до игр.
Большая монополия, пользуясь сетевым эффектом (увеличения ценности продукта с увеличением количества пользователей) и своими финансовыми ресурсами, покупает «маленькие» монополии, или вытесняет их с рынка, преодолевая сравнительно небольшой барьер на вход в конкретный сегмент рынка. Впоследствии, сегменты, захваченные большой монополией, «связываются» между собой и начинают составлять один цельный сегмент с высоким барьером на вход. Монополизация рынка программных продуктов естественна, потому что так работают экономические законы.
Выход из этой пагубной для потребителей ситуации начал искать Ричард Столлман в восьмидесятых годах. Реальный прорыв был совершен с изобретением лицензии GPL (General Public License). Программное обеспечение (ПО) под этой лицензией может продаваться только с доступом к исходному коду. Любые продукты на основе GPL кода тоже должны быть под лицензией GPL. Лицензия GPL явилась ключом для появления нового рынка — рынка свободного ПО. Отрасль свободных программных продуктов в отличие от отрасли закрытых продуктов высоко-конкурентна. Потому что эффект от масштаба производства свободного ПО распространяется не на отдельную фирму, а на всю отрасль, а также барьер на вход значительно ниже. Потребители в этой отрасли свободны в выборе поставщика программных комплексов, сервисных фирм технической поддержки и исправления ошибок, обучающих центров. Впервые в истории информационных технологий потребитель имеет право сменить обслуживающую фирму, не меняя своей программно-аппаратной платформы. История знает немало примеров возникновения альтернативных монополии конкурентных рынков. Конкурентные рынки рано или поздно побеждают, в то время как монополия пытается отрицать саму возможность существования альтернативы. После формирования альтернативного конкурентного рынка, уничтожить его средствами монополии без помощи государства практически невозможно. На месте купленной и закрытой конкурентной фирмы возникнет две новых. Альтернативный рынок свободного ПО сформировался и существует. Эпоха монополии Микрософт неминуемо подходит к концу.
Микрософт далеко не сразу обнаружила альтернативный рынок и осознала всю полноту угрозы для своей монополии. Вернемся на 12 лет назад.
В 1989 году была образована фирма Cygnus, специализирующаяся на производстве ПО под лицензией GPL. До поглощения в 1999 году фирмой Red Hat она была прибыльной все годы, за исключением одного. И хотя рынок свободного ПО (благодаря все увеличивающемуся сетевому эффекту для такого ПО) приобрел известность только в последние годы, на самом деле ему в этом, 2001, году исполнится 12 лет.
Девять лет спустя Linux, операционная система с ядром под лицензией GPL, завладел вниманием прессы и больших компьютерных компаний, таких как Oracle, Sun Microsystems, IBM. Микрософт объявила Linux как конкурентную угрозу в акционерном отчете в сентябре 1998 года. Видимо, в это же время, второму человеку в мире Linux, Алану Коксу, была предложена работа в Микрософт, но он от нее отказался. Другими словами, на рынке свободного ПО уже работают такие специалисты, от которых не отказались бы гиганты индустрии закрытого ПО.
Начиная с середины 1998 года и до сегодняшнего дня продолжается бесконечный поток FUD (страх, неуверенность, сомнения) — классической в информационных технологиях маркетинговой атаки. Эта атака принципиально основана на страхе перед «тупиком эволюции», выбор решения от фирмы, которая может перестать существовать. В октябре появился первый образчик FUD от Микрософт, в виде открытого письмом пока отделения во Франции. Позднее этот прием обратится против самой корпорации. Неуверенность и явные сомнения в том, что продукты Микрософт будут продолжать главенствовать в индустрии поселились в головах начальников компьютерных отделов ведущих корпораций. Причина в том, что рынок свободного ПО не может быть уничтожен. Гибель Red Hat будет весьма печальна, но сам рынок останется. Гибель или отказ Микрософт от поддержки своих продуктов будут фатальны для пользователей. В краткосрочном периоде логично выбирать достаточно надежных поставщиков. В долгосрочном периоде любое закрытое ПО может рассматриваться как ПО из ненадежного источника, в отличие от открытого, где можно переключится на другого поставщика.
В ноябре произошла утечка информации из Микрософт. В документе, названым Halloween, анализировалась движение разработчиков открытого ПО и предлагались пути борьбы с ним. В документе сквозит некоторая растерянность аналитика. Его подход к анализу не совсем верен. Главное в свободном ПО — не социальный и технологические аспекты (хотя они тоже важны), а экономический. Беда не в том, что есть открытое ПО, оно как раз ничем особо не угрожает. Его легко можно монополизировать путем добавления закрытых и тщательно запатентованных расширений. Угроза для монополии в существовании свободного ПО, позволяющее функционировать альтернативному конкурентному рынку. Через два года разница между свободным и открытым ПО станет предельно ясна для Микрософт.
В апреле следующего, 1999 года, Микрософт оплатила компании MindCraft разработку тестов, показывающих превосходство NT перед Linux. Атака весьма простая и хорошо известная, и поэтому малоэффективная. «Есть ложь, ужасная ложь, и статистика». В этих тестах использовались все возможные слабые места Linux, большинство из которых были быстро исправлены. Сегодняшние тесты показывают, что родные приложения для Linux, как правило, выигрывают по скорости. Например, веб-сервер Tux 2.0 от фирмы Red Hat опережает IIS 5.0 от Микрософт в два с половиной раза.
В ноябре 1999 года Микрософт опубликовала на своем сайте «развенчания» мифов о Linux. Ничего интересного там не было, кроме самого факта опубликования. Полуторогодовая подготовка закончилась и началась прямая PR атака — в виде официального мнения Микрософт из центрального офиса. Однако, Linux все еще рассматривался как достаточно сильный, но, по большому счету, заурядный конкурент, и никаких необычных усилий не предпринималось. Микрософт, видимо, все еще не осознала сути происходящего.
В октябре 2000 года Микрософт прибегла к эмоциональной атаке, поиздевавшись над любимым пингвином линуксоидов в немецком компьютерном журнале. Было заявлено, что свободное ПО мутирует. Под мутацией понимается улучшения и доработки ПО, что естественно для всей индустрии и Микрософт в частности. Атака не получила продолжения, да и выглядела она достаточно глупо и бессмысленно. А страсти продолжали накаляться.
В январе 2001 года уволился вице-президент по маркетингу Windows 2000. Перестановки и увольнения в топ-менеджменте Микрософт сейчас уже не новость. Все более растущая конкурентная угроза требует каких-то действий, в том числе и подбора правильных людей. Linux был объявлен угрозой номер 1 президентом Микрософт Стивом Балмером.
В феврале 2001 вице-президент Микрософт Джим Олчин обвинил открытое ПО в «не американском пути» и попросил задуматься законодателей над этим. «Ложь должна быть чудовищной, чтобы в нее поверили» (c) Адольф Гитлер, специалист по маркетингу фашизма в Германии. Фирма, нарушающая американское антимонопольное законодательство, стремящаяся к тотальной монополизации информационных технологий, обвиняет альтернативный конкурентный рынок в «не американском пути». Впервые в своей истории Микрософт сделала заявку на расправу с конкурентом даже не судебным, а законодательным путем. Чуть позже были даны разъяснения, в которых было сказано, что плоха именно лицензия GPL. Кроме старой доброй стратегии «разделяй и властвуй» есть еще одна причина атаки на GPL. Именно GPL — основа рынка свободного ПО. Открытым ПО, таким как BSD лицензия, можно воспользоваться для упрочнения барьеров на вход. Обычно это делается путем добавления несовместимых закрытых расширений, как было сделано с протоколом Kerberos. Лицензия GPL этого делать не позволяет.
В мае 2001 вице-президент Микрософт Крейг Мунди объявил GPL «вирусной» лицензией. Проблема уничтожения рынка свободного ПО встала во всей красе. Казалось бы, не нравится — не играй на этом рынке. Но по мнению высших чинов Микрософт его надо запретить, потому что он «неправильный». Этого рынка не должно вообще быть, по мнению Микрософт. К счастью для потребителей, он есть и не собирается исчезать.
Как в повести Марка Твена, в борьбу вступили страховые компании. Застраховать от взлома Windows NT стоит на 5-15% дороже, чем, в частности, Linux. Страховые компании всегда четко разделяют риски, потому что это существенно для их бизнеса.
В июне 2001 Микрософт разослала письмо 5000 американским фирмам среднего размера, с требованием проаудировать в течении 30 дней количество и лицензионной правильности использования ее ПО. По предварительным оценкам такой аудит может обойтись в 10000$-20000$ на фирму. Оказалось, что лицензия ПО от Микрософт позволяет это требовать. В чем причина столь настойчивой борьбы с пиратами? В США пиратство не так уж широко распространено (не больше 25%). Риск оскорбить своим недоверием клиентов и заставить их двигаться в другую сторону гораздо выше любых временных платежей. Суть в том, что там уже чувствуют наступление конкурентного рынка. И цены придется снижать и аппетиты. Речь идет о сборах монопольного налога пока есть такая возможность.
В этом же месяце появился отчет Gartner Group о якобы гораздо меньшей доли Linux на продаваемых серверах, в три раза меньше, чем по расчетам IDC. В отчете все прекрасно, кроме того, что он заказан и оплачен Микрософтом. Отрицание наличия конкуренции после долгих лет монополии типично. Можно, конечно, попытаться убедить часть потребителей в отсутствии альтернативы. Но рынок сам собой не исчезает, для этого должны быть серьезные причины. По экономическим законам, в конкурентную отрасль притекают капиталы, пока там возможно получать экономическую прибыль. Это гарантия его существования.
Red Hat, известная агрессивной инвестиционной и завоевательной политикой, получает первую прибыль по финансовым потокам (т.е. по деньгам в кассе) в условиях тяжелейшего кризиса в индустрии за последние пять лет, связанного с переоценкой веб-бизнеса. Общий баланс с учетом высокой нормы амортизации для компьютерных фирм в США и приобретений за последний квартал все еще убыточный, и, возможно, будет таким до конца кризиса.
В июле Микрософт отсрочила переход на новую лицензионную схему, предусматривающую регулярные платежи за один раз купленные продукты. Победа потребителей? Безусловно. Но потребитель на монопольном рынке беззащитен, если его не защищает государство. Потребитель перестал быть беззащитным с появлением альтернативного рынка. И это признак близкого конца монополии.
Итак, Микрософт опробовала все известные и даже применила новые, до сих пор не использовавшиеся в информационных технологиях, методы борьбы с альтернативным конкурентным рынком. И не достигла видимых результатов. Свободное ПО, развитие которого сильно убыстрилось с развитием интернета, представляет собой более прогрессивную технологию. Технологию позволяющую использовать в одном программном комплексе достижения сотен фирм, тысяч университетов, десятков тысяч разработчиков. Не существует такой фирмы, которая могла бы бороться с этим и победить. Технический прогресс заставил театры уступить кинотеатрам, а их, в свою очередь телевидению. Технический прогресс сейчас на стороне свободного ПО. И остается только экономический вопрос.
Борьба с монополией непростое дело, но история показывает, что альтернативный конкурентный рынок рано или поздно уничтожает монопольную власть. Печатный станок отобрал у религии монополию на истину. Персональные компьютеры разрушили монополию IBM, когда благодаря открытой архитектуре IBM PC его стало возможно скопировать. Примеры можно продолжить. Видимо, уже есть причина большого желания Микрософт построить бизнес подальше от чистого производства ПО. Об этом свидетельствует, например, вкладывание огромных средств в игровую платформу Xbox. Или намерение купить одну из больших консалтинговых компаний. А также старательное укрепление позиций в медиа и провайдерском бизнесе.
Тем временем, свободное ПО развивается и расширяет пользовательскую базу. Не видно признаков поддержки американского правительства в борьбе с GPL. Другие страны стремительно переходят на Linux, избавляясь от импорта «воздуха» и возможных закладок в закрытом ПО (и не будем забывать об Echelon). Мексиканское школьное образование перешло на Linux, также как и многие университеты по всему миру. Рекомендации использовать Linux в правительственных учреждениях существуют для многих европейских стран, и таких стран как Украина и Китай. В России такая рекомендация существует для министерства обороны. Попытка опротестования GPL в суде получит сильную оппозицию в лице Red Hat, SuSE, IBM. Последняя собирается вложить в Linux миллиард долларов в 2001 году, ожидая возврата инвестиций в течении пяти лет. Один из топ менеджеров IBM сказал: «Они [Микрософт] пытаются остановить прилив, но прилив приходит в независимости, хотите ли вы этого или нет... Мы были такими же высокомерными несколько лет назад, а потом мы чуть не вышли из бизнеса. Это должно научить».