Новый мировой порядок?

Уже десять лет, нам предлагают рассматривать, террористические акты 11 сентября 2011 как поворотный момент истории. Закончилась «la belle époque 90-хх», кануло в лету ожидание «конца истории», мир вступил в период войн, хаоса и социальной напряженности. Нам предлагают поверить, что если бы не злой умысел кучки террористов (или злой умысел спецслужб) то либеральные свободы по-прежнему бы торжествовали, а капитализм и сегодня восприниматься как лучшая и единственно возможная система в этом подлунном мире (к слову сказать, точно так же воспринимался и феодализм где-то до 18 века).

Так ли это? История знает еще одни аналогичный поворотный момент — 97 лет тому назад, пославший в небытие другую «прекрасную эпоху». Речь, конечно, идет об убийстве эрцгерцога Франца-Фердинанда в Сараево.

Удивительно, но в сравнение с терактами 11 сентября, конспирологи уделили выстрелам Гаврилы Принципа сравнительно немного внимания. Хотя казалось бы, какая благодатная тема! Тайные организации, австрийские спецслужбы, эрцгерцог-славянофил. Есть где порезвиться. Зато, самой Первой Мировой Войне, как причине всех бед и несчастий правящего класса многие до сих пор отводят исключительную роль.

Они верят в то, что если бы не выстрелы в Сараево, Европа до сих пор бы благодетельствовала бы под скипетром Романовых, Габсбургов и Гогенцоллернов, мировая экономика продолжала бы расти, не было бы зловредного большевизма, нравы были бы мягкими, холопы знали свое место, власть империй над миром была бы непоколебима.

Безусловно Первая мировая, или Великая война была важнейшим поворотным моментом истории. Беспрецедентно возросла степень вмешательства государства в экономику. Массы людей получили в руки оружие, что привело к демократизации общество (с вооруженным народом приходилось считаться). Уровень насилия в обществе возрос до невиданных ранее высот. Бегая по траншеям с окованным железом дубинками, европейцы принимали озверин в лошадиных дозах. Женщины сделали еще один важный шаг к своей эмансипации, заменив мобилизованных мужчин у станков и в офисах. Шок от гор трупов на полях битв, и верениц отравленных газом слепцов, надолго стал частью коллективной памяти европейцев и нашел свое отражение в культуре.

Проблема в том, что убийство австрийского престолонаследника, стало предлогом, а не причиной войны, чьи корни уходили в противоречия между блоками империалистических держав. Война могла разразиться раньше, (скажем во время Боснийского кризиса 1908 года), могла разразиться позже, но она была неизбежна. Крах усилий европейских дипломатов, по ее предотвращению в последние июльские дни 1914 года наглядно подтверждает этот тезис.

Характер и последствия этого конфликта так же были предопределены развитием мировой капиталистической системы с середины 19 по начало 20 века. Идея государственного вмешательства в экономические процессы была сформулирована в теории, с середины 19 века стала осторожно реализовываться на практике, прежде всего во время военных конфликтов. «Большие батальоны», массовые армии, демонстрировали свое превосходство на поле боя еще с наполеоновских войн. Новые способы «высокотехнологичного» истребления людей и невиданная ранее жестокость ведения войны, нашли свое применения в колониях, прежде чем прийти на поля Европы.

Вопреки популярному мифу, Первая мировая война не стала причиной революций, которые снесли три великие империи. Напротив, она затормозила революционную волну националистической истерикой и мобилизацией миллионов рабочих в армию. Уже с начала 20 века, восстания и революции потрясали одну страну за другой. Русская революция, турецкая революция, персидская революция, китайская революция, восстание в Барселоне, мексиканская революция, «Красная неделя в Италии», июльское восстание в Петрограде в 1914 году. За августом 1914 года, последовало три года «классового мира», которые обошлись миру в миллионы жизней. В 1917 году, Революция снова заявила о себе причем, гораздо решительнее, чем до начала войны и старый мир рухнул.

[Zoom]

А что можно сказать о 11 сентября 2001 года? Действительно ли это день преобразил мир? Мой ответ на этот вопрос будет отрицательным. Большая часть тенденций, которые получили развитие после терактов 11 сентября, возникли гораздо раньше, за десять, и даже за двадцать лет до атаки на всемирный торговый центр.

Тотальная война, схватка за ресурсы и новый передел мира (прежде всего под нужды США), не начался с афганской войны 2001 года. Исходной точкой стал кризис и распад СССР. С 1991 года «свободный мир» вел одну войну за другой. Иракская война 1991 года, вторжение в Сомали, Боснийская война, Война в Косово, регулярные бомбежки Ирака. Единственное отличие этих войн, от конфликтов в Ираке и Афганистане, заключается в том, что эти компании были блицкригами. За исключением Сомали американцам удавалось избежать затяжной партизанской войны.

Крестовый поход с целью насаждения марионеточных «демократий», «цветные революции» ставшие визитной карточкой администрации Буша, так же не были изобретением предпоследнего президента США. В 1989-1991 года мы в изобилии видели их в Восточной Европе. Подобные методы применялись и раньше, например, против правительства Моссадыка в Иране в 1950-хх годах.

Обличение военных расходов, которые поставили экономику США на грань дефолта, тоже несколько запоздало. В этом вопросе Буш лишь всего лишь продолжил политику своих предшественников-республиканцев. Еще при Рональде Рейгане начались массивные инвестиции государственных средств в военно-промышленный комплекс, чтобы вытянуть экономику США из затяжного кризиса 1970-хх годов. Кризис действительно был преодолен, но государственный долг страны увеличился в несколько раз. Вакханалия госрасходов несколько приутихла при демократе Клинтоне, но Джордж Буш вернулся к политике своих предшественников.

Одновременно с масштабными инвестициями в ВПК, в 80-хх годах началась и знакомая нам кредитная лихорадка. Правящий класс стал урезать зарплаты и социальные льготы трудящихся, но частично компенсировал эти потери кредитами на льготных условиях, чтобы сохранить потребительский спрос. Вскоре последовала и волна спекуляций, которая закончилась биржевым крахом 1988 года. В 1991 году, спекуляции поставили крест и на японском «экономическом чуде».

Наступление на демократические свободы, полицейщина и всевластие спецслужбы, так же пришли к нам из позапрошлого десятилетия. Глобальный кризис левого движения, разгром и деградация профсоюзов, невиданное перераспределение средств и ресурсов в пользу олигархии с одной стороны ослабили демократические, контрольные, институты общества, а с другой стороны безмерно усилили власть капитала. Уже тогда парламенты в которых заседали исключительно «верные рыночники» и справа и «слева» превратились в говорильни, где угодные буржуазии законы принимались автоматически, а бурные дискуссии вызвала лишь регламентация ширины велосипедных дорожек и легализация гей-браков.

В 90-ее годы была поднята и тема «войны цивилизаций», «исламской угрозы». Власти всех стран призывали «учиться у Израиля войне с терроризм» и привыкать жить в состояние перманентного чрезвычайного положения. (Правда они забывали добавить, что победы в этой войне Израиль так и не добился за все шестьдесят лет своего существования).

Наконец, в 1999 году, мир стал свидетелем «генеральной репетиции» 9-11 в Москве, когда на воздух взлетело два подъезда, вслед за чем последовала маленькая победоносная война, триумфальный успех на выборах малоизвестного министра и бесконечная антитеррористическая операция. Воистину, ничто не ново под луной.

Но есть одно интересное сходство между августом 1914 и сентябрем 2001 года. И в том, и в другом случае война затормозила рост революционного и протестного движения. Антиглобализм, громко заявивший о себе в конце 90-хх годов, с началом «войны с террором» сошел на нет. Но как выяснилось, подавить и заглушить протестные настроения в обществе власти смогли только на десять лет. В наши дни недовольство снова прорывается наружу по всему миру, причем как и в 1917 году, протест возродился на новом, еще более радикальном уровне. Вгонит ли он в гроб нынешний мировой порядок покажет ближайшие будущие.