II. Нэп, империалистическое окружение, Интернационал

И когда мы подходим к вопросу в такой правильной, конкретной, исторической постановке, тогда сами собой отпадают некоторые опасения, которые приходится слышать даже от иных товарищей-коммунистов, слишком -- как бы это сказать? -- гуманитарно настроенных. Дело идет об опасностях нэпа. Мыслимо ли -- говорят нам -- воспитание нового человека в условиях нэпа? Но позвольте: да мы-то в каких условиях воспитывались? Наше поколение, уже отпраздновавшее свой 40-летний юбилей, и вся наша партия вообще воспитывались в капиталистических условиях. И она не могла бы воспитаться как революционная партия, с тем единственным в мире революционным закалом, который ее отличает, если бы она не развивалась в условиях буржуазного режима, помноженного на режим царизма. И если сейчас у нас есть нэп, т.-е. рыночные отношения, а следовательно, и возможность, -- да, теоретическая историческая возможность! -- реставрации капитализма (если мы, как партия, исторически сдрейфим, сплошаем), если существует эта опасность, то где же тут ставить себе задачей воспитание гармонического гражданина коммуны? Но если дело идет о воспитании борца за коммунизм, то позвольте спросить, в каком-таком смысле рыночная обстановка, навязанная нам ходом борьбы, может воспрепятствовать развитию в молодом поколении психологии непримиримой борьбы? Когда-то у спартанцев показывали молодежи пьяных илотов, рабов, чтобы воспитать отвращение к пьянству. Я не думаю, что свердловцам нужны были по этой части столь наглядные методы воспитания (смех), но вот по части социальной, чтобы мы не заснули в самодовольстве, чтобы мы не вообразили, будто и впрямь уже переступили вполне и окончательно через порог социализма, нам иногда трезвого, а иногда и пьяного нэпмана, рыночного илота, история показывает. Сегодня это полупризрак, -- говорит нам она, -- а завтра он может развернуться в факт реставрации капитализма, если наша партия капитулирует перед трудностями исторического развития. В каком же смысле, спрашиваю, нэп может препятствовать развитию революционных борцов? Нет, он конкретизирует наши исторические задачи и является сейчас важнейшим методом от обратного в деле воспитания революционной рабочей и крестьянской молодежи.

Нэп, однако, не единственный момент, напоминающий нам о том, что мы еще не вошли в спокойное и счастливое царство коммуны. Есть для нашего поучения очень высокопоставленные илоты за пределами нашей страны, история опьяняет их время от времени, и они посылают нам ноты, чтобы напомнить, что буржуазия, что частная собственность, что капитал представляют собою еще могущественные факты и могущественные факторы. По поводу этих высокопоставленных илотов, которых я, по вполне понятным причинам международной вежливости, не буду называть по именам, есть в сегодняшнем номере "Юношеской Правды" передовая статья с очень выразительным заглавием, которого я тоже не смею повторить (кто любопытен -- приглашается заглянуть в свежий номер газеты*). Так вот эти неудобоназываемые джентельмены напоминают нам своими действиями о том, что классовая борьба приняла у нас форму дипломатическую и военную, потому что мы есть пролетариат, организованный, по выражению Энгельса, в государство, и мы окружены со всех сторон организованной в ряд государств буржуазией, и наши отношения с другими государствами есть не что иное, как классовая борьба, которая принимает в известные моменты открыто-революционную, т.-е. военную, а в другие моменты -- реформистскую, т.-е. дипломатическую форму. Это не есть только метафора, образное выражение, но живой и несомненный исторический факт! Мы ведем непрерывную классовую борьбу и методами дипломатии, и методами внешней торговли, и методами военной обороны, -- классовую борьбу, которая развертывается по всем нашим границам, т.-е. на фронте примерно в 50 тыс. верст, значительно превышающем длину земного экватора. Это тоже немаловажный фактор, который, с одной стороны, исключает возможность гуманитарной абстракции нового человека, а, с другой стороны, весьма жестко обязует к конкретности революционного борца.


* В этом номере напечатана передовая под заглавием "Мерзавцы".

Когда мы боролись на внутренних фронтах гражданской войны, мы имели за каждым фронтом друзей, рабочих и крестьян. И сейчас, в международном масштабе, за этим фронтом в 50 тыс. верст нашей сухопутной и морской границы, мы имеем друзей, бьющих в тыл врага -- мировое рабочее движение. Связь с ним для нашей революционной молодежи является основным условием действительно коммунистического воспитания. Разумеется -- Маркс, разумеется -- Энгельс, разумеется -- Ленин -- основа, фундамент, гранит теории. Но при помощи одной только книги -- можно воспитать только книжника! Революционный же борец может воспитаться лишь при том условии, если он, опираясь на гранит теории, тесно, неразрывно связывает себя с практикой революционной классовой борьбы во всем мире. Внимательнейшее наблюдение за нею, проникновение в ее логику, уяснение ее внутренней закономерности есть первейшее условие воспитания молодого революционера в нашу эпоху, когда вся политика, вся культура, даже в своих дьявольских кровавых противоречиях, все больше становится интернациональной.


<<ЗАДАЧИ КОММУНИСТИЧЕСКОГО ВОСПИТАНИЯ || Содержание || III. Революционер и мистицизм>>