II.
Япония, с запозданием поднявшаяся к концу XIX века на ступень империалистической державы, нашла мир в основном уже разделенным между ее империалистическими соперниками. Для осуществления своих империалистических планов японским империалистам пришлось опереться на чрезвычайно слабый экономический базис. Нуждаясь в столь необходимом сырье, как уголь, железо, медь, масло и хлопок, они вынуждены были искать его за пределами своей страны. Овладение необходимейшими источниками сырья являлось непременным условием не только японской экспансии, но и ее жизнеспособности в империалистической конкуренции. Японский империализм начал с китайско-японской войны 1894-1895 г.г., когда Япония победила Китай и захватила Корею и Формозу. Десять лет спустя Япония одержала победу над царской Россией и овладела зоной ее влияния на юге Манчжурии. В войне 1914-1918 г.г. Япония захватила китайскую провинцию Шантунь и поставила Китаю знаменитые "21 условие", фактически ставившие всю страну под контроль Японии.
III.
Все увеличивающаяся потребность во всякого рода продуктах -- результат разрушений войны -- дала мощный толчок к развитию японской промышленности. Рост производительных сил за этот период обострил все противоречия в экономике страны. На Версальской "мирной" конференции Японии, как самому молодому партнеру союзников, досталась только жалкая доля военной добычи. Уступив Японии несколько островов в Тихом океане, бывших до того под германским владычеством, империалистические союзники заставили ее на Вашингтонской конференции 1922 года эвакуировать Шантунь. Они также потребовали увода из приморских областей Сибири японских войск, принимавших участие в интервенции, направленной против первого рабочего государства, рожденного Октябрьской революцией.
Эти действия совпали с нанесением двойного удара на экономическом фронте Японии, выразившемся в введении пошлин и контингентировании, -- мерах крайнего протекционизма, направленных к преодолению послевоенного экономического кризиса на Западе. Протекционизм не только сократил японскую торговлю, но и задушил ее импорт сырья, поскольку последний финансировался экспортом.
Удары, нанесенные японской торговле, вызвали утечку золотых запасов из страны. Острый денежный кризис, отражающий всю слабость японской экономической структуры, еще более обострился в результате ужасного землетрясения 1923 года. Японский капитализм неминуемо должен был задохнуться в своих естественных границах, еслиб он не нашел выхода в завоевании колоний.
IV.
Рост производительных сил Японии и развитие экономических отношений на базе капитализма не вызвал, как в западных капиталистических странах образования соответствующей социальной и политической надстройки. Переход от феодального общества к капиталистическому произошел без революции, и буржуазия не стояла перед необходимостью полного уничтожения старого социального строя и замены его новым. Буржуазия, вышедшая из среды феодального дворянства и военной касты Самураев, приспособила с некоторыми изменениями старые учреждения к требованиям новой системы капиталистической эксплоатации. Таким образом, старые феодальные учреждения с "божественной" монархией, с полу-независимой военной кастой, с полу-феодальными приемами эксплоатации, существуют бок о бок с "демократическим" парламентом и всемогущественными промышленными и финансовыми трестами.
Было бы, однако, ошибкой считать из-за наличия этих феодальных пережитков -- несмотря на их кажущуюся силу, -- что ближайшим этапом социального развития Японии будет демократическая революция. Это поверхностные и оппортунистические рассуждения сталинцев. Буржуазные отношения собственности и система капиталистической эксплоатации, господствующие одновременно над пролетариатом и крестьянством, требуют революционного свержения правящего класса и установления диктатуры пролетариата, как единственного пути к спасению рабочих и крестьян. Если в разгар японской революции массовая революционная партия будет искать половинчатого, "демократического" разрешения великих социальных проблем -- дезориентация и разгром революционных сил и возврат к господству обанкротившегося правящего класса неизбежны.
V.
Феодальная каста, военные, генералы и офицеры, лишь формально об'единенные монархией, не представляют собой единого целого. В то время как низшие офицерские кадры выходцы из крестьянской среды, из самых верхних слоев крестьянства, высшее офицерство связано с промышленной и финансовой буржуазией. Военная каста судорожно пытается удержать свое полу-независимое положение и те привилегии, которыми она пользовалась в эпоху феодализма. С этой целью она организует такого рода типично феодальные об'единения, каким является, например, тайное общество "Черного Дракона". Стремление военной касты к сохранению своих привилегий и господствующего положения ставит под угрозу осуществление важнейшей проблемы, стоящей перед японским правящим классом в целом -- сохранение нынешней системы жестокой эксплоатации пролетариата и крестьянства, вместе со связанным с ней гнетом.
Каста эта постоянно вступает в конфликты с промышленным и финансовым капиталом, ищущим путей к покрытию дефицита, создаваемого ее паразитическими потребностями. Бунты в армии и убийства видных политических деятелей промышленной и финансовой буржуазии принадлежат к числу наиболее острых проявлений этого конфликта. Поскольку бунты эти происходят под руководством низшего командного состава, они являются выражением протеста крестьянства против власти финансового капитала. Но так как все группировки господствующего класса отдают себе отчет в опасности их распрей, все эти конфликты обычно кончаются взаимными уступками, еще более тяжелым бременем ложащимися на японские массы, на плечи которых сбрасываются еще новые, дополнительные тяготы, -- и организацией, с общего согласия, новых военных экспедиций для грабежа соседних стран. Этим они пытаются замазать трещины в структуре господства правящего класса, взятого в целом.