IV

Когда говорят, что Маркс и Энгельс были в течение некоторого времени последователями Фейербаха, то нередко хотят этим сказать, что когда прошло это время, то миросозерцание Маркса-Энгельса существенно изменилось и стало совершенно отличным от миросозерцания Фейербаха. Как видно, так представляется дело К. Дилю, который находит, что влияние Фейербаха на Маркса обыкновенно очень преувеличивается *31. Это -- огромная ошибка. Перестав быть последователями Фейербаха, Маркс и Энгельс вовсе не перестали разделять весьма значительной части ею собственно философских взглядов. И это лучше всего доказывается теми тезисами, в которых Маркс критиковал Фейербаха. Тезисы эти вовсе не устраняют основных положений философии Фейербаха; они только исправляют эти положения и-главное-требуют более последовательного, чем у Фейербаха, приложения их к об'яснению окружающей человека действительности, в особенности же его собственной деятельности. Не мышление определяет собою бытие, а бытие определяет собою мышление. Эта мысль лежит в основе основ всей философии Фейербаха. И эта же мысль кладется Марксам и Энгельсом в основу материалистического об'яснения истории. Материализм Маркса и Энгельса Представляет собою гораздо более развитое учение, нежели материализм Фейербаха. Но материалистические взгляды Маркса и Энгельса развивались в том самом направлении, которое указывалось внутренней логикой философии Фейербаха. Вот почему взгляды эти всегда будут не вполне ясны, -- особенно с их философской стороны, для того, кто не потрудится выяснить себе, какая именно часть названной философии вошла, как составной элемент, в миросозерцание основателей научного социализма. И когда вы, читатель, встретите человека, хлопочущего о том, чтобы найти философское обоснование для исторического материализма, вы можете быть уверены, что у этого глубокомысленного смертного есть очень большая недохватка в только что указанном нами отношении.

Но оставим глубокомысленных людей. Уже в своем третьем тезисе о Фейербахе Маркс вплотную подходит к самой трудной из всех тех задач, которые ему предстояло решить в области исторической практики общественного человека с помощью выработанного Фейербахом правильного понятия об единстве суб'екта и об'екта. Тезис этот гласит: Материалистическое учение о том, что люди представляют собою продукт обстоятельств и воспитания... забывает, что обстоятельства изменяются именно людьми, и что воспитатель сам должен быть воспитан. Раз решена эта задача, тайна материалистического об'яснения истории открыта. Но Фейербах не мог решить ее. В истории он,-- подобно французским материалистам XVIII века, с которыми у него было много общего,-- оставался идеалистом12. Туг Марксу-Энгельсу приходилось строить наново, пользуясь тем теоретическим материалом, который был накоплен к тому времени общественной наукой, а преимущественно французскими историками эпохи реставрации. Но и тут философия Фейербаха все-таки давала им некоторые драгоценные указания. Фейербах говорит: Искусство, религия, философия и наука суть лишь проявления или откровения человеческой сущности *32. Отсюда следует, что человеческая сущность заключает в себе об'яснение всех идеологий, т.-е., что развитие этих последних обусловливается развитием человеческой сущности. Что же она такое? Фейербах отвечает: Сущность человека заключается лишь в общности, в единстве человека с человеком *33. Это очень неопределенно. И тут мы видим перед собою предел, дальше которого не пошел Фейербах13. Но за этим пределом как раз и начинается область найденного Марксом-Энгельсом материалистического об'яснения истории: это об'яснение указывает нам именно те причины, которыми определяется в ходе развития человека общность единства человека с человеком, т.-е. те взаимные отношения, в которые люди вступают между собою. Этот предел не только отделяет Маркса от Фейербаха, но и свидетельствует об его близости к нему.

Шестой тезис о Фейербахе говорит, что сущность человека есть совокупнмть всех общественных отношений. Это гораздо определеннее, нежели то, что говорил сам Фейербах; но здесь едва ли не яснее, чем где-иибудь, обнаруживается тесная генетическая связь миросозерцания Маркса с философией Фейербаха.

Когда Маркс писал этот тезис, он уже знал не только то направление, в котором следовало искать решения задачи, но также и самое ее решение. В своей Критике Гегелевской философии права он показал, что взаимные отношения людей в обществе,-правовые отношения, равно как и формы государственной жизни, -- писал он там, не могут быть об'яснены ни сами собой, ни так называемым общим развитием человеческого духа, но коренятся в материальных условиях человеческой жизни, совокупность которых Гегель, по примеру англичан и французов XVIII столетия, обозначил именем гражданского общества; анатомию же гражданского общества нужно искать в его экономии.

Теперь оставалось только об'яснить происхождение и развитие экономии, чтобы иметь полное решение той задачи, с которой материализм не мог справиться в течение целых столетий. Это об'яснение и было дано Марксом-Энгельсом.

Само собою разумеется, что, говоря о полном решении этой вели кой задачи, мы имеем в виду лишь ее общее, алгебраическое решение, которое материализм не мог найти в течение целых столетий. Само собою разумеется что, говоря о полном решении, мы имеем в виду не арифметику общественного развития, а его алгебру; не указание причин отдельных явлений, а указание того, как надо подходить к открытию этих причин. А это значит, что материалистическое об'яснение истории имело прежде всего метододогическсе значение. Это прекрасно понимал Энгельс, когда писал: Нам нужны не столько голые результаты, сколько изучение (das Studium); результаты-ничто, если брать их независимо от ведущего к ним развития *34. Но этого не понимают подчас ни критики Маркса, которым, как говорится, бог простит, ни некоторые из его последователей, что гораздо хуже. Микель-Анджело говорил о себе: Мои знания породят множество невежд. И это его пророчество, к сожалению, оправдалось. Теперь невежд порождают Марксовы знания. Винить в этом надо, конечно, не Маркса, а тех, которые говорят вздор во имя его. Но чтобы 'избежать вздора, необходимо именно понять методологическое значение исторического материализма.

<< III || Введение || V >>